16-летний, худющий, щупловатый мальчишка, с неровно подстриженными короткими волосами, он был похож на взъерошенного воробья с соседской берёзы. Этакий нескладный подросток, казалось, что он делает тут, в лайм-лайте, на сцене, перед тысячами завороженных немолодых людей, глядящих на него недоуменно, как глядят на зашедшего случайно в кабак разносчика не помню чего матёрые прохиндеи, накаченные под щебенку пивом.
Но когда он брал в руки гитару, подходил к микрофону и начинал петь, там не было уже молодого дистрофичного недоеданца. Голос его, нервно рвущийся из самой глубины испещрённого жизненными передрягами и ударами судьбы умудрённого сердца, эта хрипловатая, раздражённая смесь хрипловатого вокала и гитарных ритмов затрагивала даже самые туговатые струнки онемевших от удивления зрителей. Разве может так петь и играть 16-летний ребенок - думал каждый про себя, отдаваясь обволакивающему саунду ритм'энд'блюза. И они были правы, эти обожравшиеся попкорном американцы. Там пел и играл не пацан, а посидевший и поседевший, испитой и прокуренный муж.
И мы, слушая его Darker Side, A Quitter Never Wins, Cherry Red Wine, Lie to Me, никогда не поверим, что так мощно и энергетически расточительно мог петь и играть простой невзрачный американский подросток.
Есть подростки в американских мегаполисах.
|
![[info]](userinfo.gif){kind=small}
User
Отправил