Язык! Как много в этом звуке для сердца русского слилось! А в Государственной Думе Российской Федерации, верхнем этаже законодательной власти, уже начался, на мой взгляд, перелив. Как в неисправном сливном бачке. И неисправность эта грозит конфликтом с соседями на этажах ниже, на коих проживает большинство граждан Российской Федерации.
Решив спасти родной великий и могучий язык от слива в него разного рода малокачественных слов из других языков, явно не великих и могучих, депутаты высшего законодательного органа решились-таки принять закон, согласно которому всем нам теперь вместо засоривших отечественную речь иностранных слов следует применять слова исключительно местного разлива.
А как тут разгадать, какой разлив местный, а какой еще откуда? Живет во мне уверенность, что подавляющее большинство населения и понятия не имеет, что слово 'букет' пришло к нам из французского, а аналогичное 'букету' русское слово 'пук' уже ассоциируется с запахом, отнюдь не цветочным. Посему, если депутаты в застольном порыве захотят спеть своим дамам любимую песню, в новом, законопослушном варианте звучать она будет уже 'нарву цветов и подарю... пук'. Только хорового пуканья в Госдуме не хватало.
Сей реформаторский порыв на Руси не нов. Адмирал-англофоб выкорчевывал иностранщину, и английский 'бильярд' становился 'шарокатом'. Хорошо, вовремя одумались. Генсеки куражились как могли. 'Корнер' стал угловым ударом, 'форвард' - нападающим. Хорошо хоть футбол не переименовали в 'ногомяч'. А ведь могли!
Мы вообще много, что могли. Могли первыми запустить спутник, и теперь это слово вошло во все языки, и никому в мире даже не приходит в голову говорить об искусственных сателлитах. А ведь аналогичное слово у них есть. И слово 'катюша' ни из одной военной головы никаким стингером не выбьешь. И всемирно известное бистро - не что иное, как наследство, оставленное французам казаками атамана Платова, маршировавшими по улицам Парижа. Это мы, русские, придумали видео, но вот бытовые видеомагнитофоны появились у наших граждан только с перестройкой. Каждое наше слово в иностранном языке лично я воспринимаю как символ нашего превосходства, наших достижений. А вот каждое их слово в нашем - не что иное, как символ того, что нас в чем-то обошли.
Не мы соорудили первый ксерокс, не мы создали программу 'Виндоуз', не мы запустили первый шаттл. И от того, что мы станем их называть множительной хреновиной (копировальной машиной нельзя, потому как оба слова иностранные), 'Окнами' и межзвездным челноком, мало что изменится. И будет так потому, что бороться надо не с символами поражения, а с самим поражением, то бишь добиваться побед истинного экономического и государственного могущества, а как прямое следствие - благополучия граждан. Вот тогда, глядишь, от наших слов в иностранных языках отбоя не будет.
Сдается мне, что с депутатами Государственной Думы все проще. Им всего-то и хочется в повседневной жизни именоваться избранниками, или, на худой конец, радетелями. А может, все еще проще - далеко не все иностранные слова им знакомы и понятны. Сократили же они себе обязательный словарный запас до восьми тысяч слов. Сначала, говорят, хотели сделать 20 тысяч, да, видно, испугались, что столько до выборов не выучить.
Лично я, как представитель мужского пола, уповаю на то, что слово 'кобель' - исконно русское, и даже если в стране опять не будет секса, наша российская ..ля ею же и останется.
(c) Александр ПШЕНИЧНОВ, обыватель. |
![[info]](userinfo.gif){kind=small}
User
Отправил